PoliticalWay

Распад СССР в конце 1991 года поставил перед США сложную задачу, состоящую в уменьшении возможности возникновения политической анархии в России и недопустимости возрождения враждебной диктатуры в «распадающемся государстве». Крах советской империи создал вакуум силы в самом центре Евразии. Слабость и замешательство были присущи не только новым, получившим независимость государствам, но и самой России: потрясение породило серьезный кризис всей системы, особенно когда политический переворот дополнился попыткой разрушить старую социально-экономическую модель советского общества. «Травмой нации» назвал З.Бжезинский распад СССР. Самым болезненным в этой ситуации является осознание того, что авторитет России на международной арене в значительной степени подорван; прежде одна из двух ведущих мировых сверхдержав в настоящее время в политических кругах многими оценивается просто как региональная держава «третьего мира», хотя по-прежнему и обладающая значительным, но все более и более устаревающим ядерным арсеналом.

Долгосрочная задача, с точки зрения американского идеолога З.Бжезинского, состоит в том, каким образом оказать поддержку демократическим преобразованиям в России и ее экономическому восстановлению и в то же время не допустить возрождения вновь евразийской империи, которая способна помешать осуществлению американской геостратегической цели формирования более крупной евроатлантической системы, с которой в будущем Россия могла бы быть прочно и надежно связана.

Европа рассматривается как трамплин для дальнейшего продвижения демократии в глубь Евразии. Расширение Европы на восток может закрепить демократическую победу 90-х годов, считает З.Бжезинский. Геостратегическая заинтересованность Америки в Европе огромна. В отличие от связей Америки с Японией, Атлантический альянс укрепляет американское политическое влияние и военную мощь на Евразийском континенте. На этой стадии американо-европейских отношений, когда союзные европейские государства все еще в значительной степени зависят от обеспечиваемой американцами безопасности, любое расширение пределов Европы автоматически становится также расширением границ прямого американского влияния. И наоборот, без тесных трансатлантических связей главенство Америки в Евразии сразу исчезнет.

Однако политическая Европа еще не появилась. Кризис в Боснии стал тому неприятным доказательством. Факт заключается в том, что Западная Европа, а также все больше и больше и Центральная Европа остаются в значительной степени американским протекторатом, при этом союзные государства напоминают древних вассалов и подчиненных. Такое положение не является нормальным как для Америки, так и для европейских государств.

Дело объединения Европы все в большей мере поддерживается бюрократической энергией, порождаемой большим организационным аппаратом, созданным Европейским сообществом и его преемником - Европейским Союзом. Идея объединения все еще пользуется значительной народной поддержкой, но ее популярность падает; в этой идее отсутствуют энтузиазм и понимание важности цели.[40]

Большие надежды возлагаются на Украину. Постепенно она будет втянута в особые франко-германо-польские отношения, а к 2010 году франко-германо-польско-украинское сотрудничество, которое будет охватывать примерно 230 млн. человек, может, видимо, превратиться в партнерство, углубляющее геостратегическое взаимодействие в Европе.

А Россию, считает З.Бжезинский, необходимо постоянно заверять в том, что двери в Европу открыты, как и двери для ее окончательного участия в расширяющейся трансатлантической системе безопасности и, вероятно в будущем, в новой трансевразийской системе безопасности. Для придания обоснованности таким заверениям следует обдуманно и взвешенно способствовать развитию связей между Россией и Европой в различных сферах.[41]

Что собственно и происходит, но реальных шагов по укреплению партнерских отношений с Европой не наблюдается. Большинство подписанных соглашений так и остаются политическими декларациями, на деле Европа выдвигает с каждым годов все новые преграды, препятствующие реальной интеграции России в европейское пространство.

Развенчивая мифы первых российских реформаторов о полномасштабном партнерстве России и Америки после создания новой России, Бжезинский с уничижающим реализмом констатирует: «Америка никогда не намеревалась делить власть на земном шаре с Россией, да и не могла делать этого, даже если бы и хотела. Новая Россия была просто слишком слабой, слишком разоренной 75 годами правления коммунистов и слишком отсталой социально, чтобы быть реальным партнером Америки в мире…устремления Америки и России весьма далеки от совпадения. Как только неизбежно начали возникать разногласия - из-за диспропорций в сфере политической мощи, финансовых затрат, технологических новшеств и культурной притягательности - идея «зрелого стратегического партнерства» стала казаться дутой, и все больше русских считают ее выдвинутой специально для обмана России»[42].

Статьи по теме:

Структура политической системы Украины
Политическая система современной Украины ведёт отсчёт от выборов в Верховный Совет 1990 г. на основе нового избирательного закона, подорвавшего монопольное положение КПУ в стране. Она включает в себя как элементы советской тоталитарной, т ...

Палата лордов. Институт пэрства.
Это уникальный по своей архаичности институт. Численный состав палаты законодательно не установлен. Общее число ее членов в 1994 г. составляло 1259 пэров. Подавляющее большинство членов палаты – 773[4] пэра – занимают свои места по наслед ...

Сумерки либерализма: что сулит поражение глобальной реформации
Современный либерализм находится в глубоком кризисе. И кризис этот вполне может завершиться возвращением мира ко временам изоляции и тирании. Лишенным чувства исторической перспективы такое развитие может показаться надуманным: ведь США к ...